(истории мамы, которая взялась за ум)
-
Мам, можно ко мне в гости друзья придут?
-
Какие?
-
Имен не помню, но вы с бабушкой называете их биченятами.
На последней фразе «биченята» в количестве шести
голов, совершенно не смущаясь, в отличие от меня, по поводу данного им
определения, уже вломились в квартиру. Это были дети из
«неблагополучных семей», проживающие в общежитии поблизости.
Скажу
откровенно, мне не нравится такая компания для сына: считаю ее небезопасной. Эти
ребята в свои шесть уже пробовали курить, были замечены в воровстве, а
также совершенно спокойно, ни у кого не спрашивая разрешения (а просто потому,
что не у кого), перемещаются по поселку, захаживают на берег, свалку, крыши
домов, в лес.
Гриша – домашний ребенок, делающий первые самостоятельные шаги в большой
мир, который твердо знает, что ему позволительно бывать только рядом с домом,
однажды-таки поддался уговорам и пустился в одно из опасных путешествий. Не
буду рассказывать, сколько валерьянки пришлось выпить бабушке, которая в то
время оставалась с внуком и насколько суровое наказание настигло Гришу. Стало
ясно, что ребенок еще не научился не поддаваться чужому влиянию, а интересы
этих друзей не совпадают с моим видением того, что можно, а что нет, мальчику
его возраста.
ххх
-
Артем и Денис есть хотят! – объявил Гриша, за которым во время одной из
прогулок увязалась голодная парочка.
Мой
сын с удовольствием кормил ребят печеньем, однако, когда оно закончилось,
пацаны принялись кидать в него камнями с требованием принести еще. Когда я
стала объяснять, что такого рода рэкет нужно пресекать на корню, узнала, что
кто-то из старших пацанов уже требовал у него деньги, которые Гришка должен был
попросить якобы на шоколадку. Добился тот своего или нет (я иногда даю сыну мелочь,
которую он самостоятельно тратит в магазине поблизости), а так же, кто этот
юный бандит, мне, к сожалению, выяснить не удалось. Снова пришлось
гулять вместе с сыном. Наблюдая за ходом
прогулок, я еще больше укоренилась во мнении, что есть ребята, которых я не
хочу видеть рядом со своим ребенком, и увы, почти все они - выходцы из этих
самых «общаг».
Тут
я испытала конфликт собственного гуманизма, сострадания и жалости к ни в чем не
повинным детям с материнской заботой, которая видела в них агрессивную среду
для Гриши. В тоже время для меня важно воспитать человека, который видит в
ближнем его личность, а не ярлык, сформированный рваной одеждой, голодными
глазами и вечно пьяной мамой (или напротив – дорогой, но никчемной оберткой).
ххх
В
детстве я регулярно отдавала свои игрушки нищей монгольской девочке Саре,
которая вместе с родителями жила на стройке. Помню, как у меня сжималось сердце
при мысли, что у нее нет того, что есть у меня… А еще дружила с Олей с которой
нам было откровенно не о чем поговорить, но я понимала, как они вместе с
младшими братом и сестрой любят у нас ужинать. И хотя Оля, благодаря
отчиму-негодяю знала больше, чем следовало, о взрослой жизни, я не могу
сказать, что общение с ней мне как-то навредило. Я демонстративно держалась за
руку с одной из своих «неблагополучных» подружек, которую все вокруг дразнили
Чесоткой. Надеялась таким образом поддержать ее в глазах детского коллектива, в
который просочилась медицинская тайна. И пусть после таких прогулок я часами
терла ладошки хозяйственным мылом, мне хотелось, чтобы подруга чувствовала себя
не хуже других. Я поразительно часто оказывалась в компании ребят, с которыми
другим водиться запрещали, так как видела в этом вселенскую несправедливость. Дружила с учениками вспомогательных классов, которые в девяностые пышным цветом
расцвели по всей стране, сломав тысячи детских судеб. И уже тогда поняла, что
ярлыки «дебил», «малолетний преступник», «сын алкоголиков» вовсе не означают,
что человек не чувствует и не разумеет, что к нему нельзя приближаться и, как
правило, навешиваются на тех, за кого некому заступиться…
Так
чего ж удивляться тому, что мой сын оказался в подобной компании?
ххх
-
Мама, можно мы поиграем в зале?
-
Нет, выходить из комнаты нельзя, - ответила я, стараясь скрыть раздражение,
которое то и дело накатывало в адрес одного из Гришиных гостей.
Дело
в том, что накануне на прогулке этот мальчик стащил у моего сына игрушку. А
после, без зазрения совести присоединился к компании «биченят», завалившей в
гости. И теперь толпа с горящими от восторга глазами накинулась на короб
сокровищ детской комнаты.
-
Мам, ну почему? – недоумевал ребенок, для которого показалось странным, что
вдруг стало нельзя перемещаться по собственной квартире.
-
Гриша, как минимум один из твоих друзей – вор, и я не хочу, чтобы в доме
что-нибудь пропало…
Мальчик,
о котором шла речь, тут же себя узнал, густо покраснел и ушел восвояси.
Мне
было жаль его, но, возможно, это послужит ему уроком. Хотя украденную игрушку
пацан все же не вернул. Но важнее было обозначить мое отношение к воровству для
Гриши.
ххх
Прислушиваясь
к дальнейшей игре, я заметила, как трогательно и ответственно один из гостей
относится к своему умственно-отсталому братишке…
Я бы тоже не знала, как реагировать. Хотя сама в детстве жалела и водилась со всякими изгоями.И домой их водила, не без того. Хотя знала, что среди них есть мелкие воришки.
ОтветитьУдалитьда, это вопрос, способный спровоцировать нехилый внутренний конфликт. конфликт гуманиста и заботливой мамы.
ОтветитьУдалить